Медитация для тех, кто считает себя некрасивым

Красота никогда особо меня не волновала. Моя мама работала медсестрой, держала ферму и не слишком заботилась о своем внешнем виде: короткая стрижка и никакого маникюра. Ее единственным косметическим средством была красно-розовая помада, одновременно служившая румянами. Впрочем, и ее она использовала лишь по большим праздникам вроде Рождества. Мне никогда намеренно не внушали, что следить за собой – это удел легкомысленных женщин, но пример матери сделал свое дело, и я выросла именно с такой установкой. Я не придавала значения своему внешнему виду, пока мне не исполнилось тридцать. Пройдя через тяжелый развод, ставший кульминацией не менее тяжелых отношений, я с головой погрузилась в кризис среднего возраста, наступивший слишком рано, а вскоре и в беспросветную депрессию. Подавленное состояние, как это часто бывает, сопровождалось побочным эффектом: моя самооценка упала до нуля. Говоря о самооценке, я имею в виду самое банальное и распространенное значение этого слова: я больше не чувствовала себя при­вле­ка­тельной.

Королевство кривых зеркал

До определенного момента моя внешность меня вполне устраивала: не «мисс Вселенная», конечно, но и страшненькой я себя не считала. Однако депрессия проникает на все уровни бытия. Теперь, глядя на себя в зеркало, я не чувствовала ничего, кроме отвращения. Впервые в жизни меня охватило глубокое чув­ство неуверенности в себе, и я мучительно завидовала женщинам, которые, как мне казалось, выглядели лучше меня, – то есть каждой первой. Но и это еще не все. Я злилась на себя за то, что вообще придаю значение этим вопросам. Мои страдания казались мне унизительными: с каких пор я стала одной из тех, кто переживает по поводу формы носа?!

Ситуация усугублялась тем, что незадолго до этого я начала заниматься йогой и интересоваться духовным развитием в целом. В каждой из многочисленных книг на эту тему рассказывалось о практике непривязанности, и я прочла достаточно, чтобы убедиться в одном очевидном факте: до тех пор, пока внешняя привлекательность будет оставаться главной причиной моих метаний, я не приближусь к просветлению ни на шаг. Моя собственная поверхностность приводила меня в ужас. Я была не в состоянии медитировать, потому что непрерывно убивалась по поводу своего несовершенства – а потом убивалась еще больше из-за того, что меня это волнует.

Промучившись достаточно долго, я решила поделиться своей болью с Беатрис – подругой, погруженной в практику йоги глубже, чем все, кого я знала. Она почти 20 лет прожила в ашраме, где вела соответствующий образ жизни – преданно практиковала с утра до ночи. Кроме того, в отличие от знакомых мне йогинь, она была скромнейшим человеком.

Стыдясь и краснея, я призналась Беатрис в том, какой непривлекательной себя чувствую, как безумно завидую другим женщинам и какой унизительной мне кажется собственная неспособность справиться с этими глупыми переживаниями. А потом я сказала ей, что в точности знаю, каким будет ее ответ: физическая красота – всего лишь видимость, образ в человеческом сознании, порождение иллюзий, которые необходимо развеять, если мы хотим идти по пути духовного роста.

Но Беатрис меня удивила. «Я знаю, что тебе нужно, – сказала она. – Ты должна начать смотреться в зеркало и тратить на это много времени. Изучай свое лицо каждый день, до тех пор пока не увидишь, как красива на самом деле. Преврати этот процесс в медитацию. А чтобы было легче по­чув­ство­вать себе привлекательной, сходи в салон, сделай новую стрижку, начни пользоваться косметикой, купи новую одежду – изменись».

Я была абсолютно обескуражена: как она, посвятившая полжизни йоге, могла советовать такое?! Словно мне предлагали заглянуть в магазин косметики по пути к просветлению! Я стала возражать: «Но разве великие мастера йоги не говорили, что мы должны выйти за пределы ограниченного восприятия физической оболочки, чтобы узреть свою истинную природу?» Однако Беатрис не шутила: «Ты не сможешь выйти за пределы ограниченного восприятия до тех пор, пока не научишься принимать эту самую оболочку. А в данный момент ты совершенно не в состоянии принять тот факт, что на самом деле довольно привлекательна. Не видеть даже таких очевидных вещей – вот настоящее омрачение. Как же ты собираешься разглядеть что-то большее?»

Угол отражения

За неимением лучшей стратегии я последовала ее совету. Я потратилась и на новую стрижку, и на модный свитер, и на яркие серьги. А затем, нарядившись и чувствуя себя при этом, прямо скажем, нелепо, я уселась перед зеркалом, чтобы начать медитировать. Первая сессия закончилась слезами. Как и вторая, и третья, и четвертая…

Но я продолжала возвращаться к зеркалу снова и снова. Я чувствовала, что эти слезы – проявление серьезной внутренней проблемы. Изучая свое отражение, я видела свои самые непривлекательные черты: неадекватность, стыд, отвращение к себе, зависть, злость. И именно поэтому раньше я обходила зеркало стороной – а вовсе не из-за склонности к излишней самокритичности. (Все еще считаете свой нос слишком большим? Проверьте.)

Промучившись несколько дней, я поняла, что больше всего на свете хочу покончить с этим занятием. Опыт был слишком болезненным. Но потом я вспомнила свою подругу (сногсшибательную красавицу), ставшую жертвой всеобщего помешательства на идеальной красоте. Она так долго и так искренне принимала за чистую монету все представления об идеалах, навязчиво предлагаемых масс-медиа и индустрией красоты, что в итоге исполнилась отвращения к самой себе и поклялась никогда не смотреться в зеркало – и не смотрелась почти 10 лет. В определенном смысле, это был смелый шаг, и даже вызывающий, но одновременно и грустный. Ее лицо стало причиной столь сильных негативных эмоций, что она буквально саботировала реальность в течение десятилетия. Чего же она лишала себя? И чего лишала себя я?

Эти мысли заставили меня вернуться к своему отражению. Преодолевая слезы и невероятный дискомфорт, я продолжала сидеть перед зеркалом и смотреть на плачущую себя. Потом, спустя примерно неделю этих экспериментов, постепенно я начала чувствовать, как в глубине души зарождается сострадание. Зеркало породило что-то вроде эффекта отстраненности, и я стала видеть не «себя» – подавленную и жалкую, а «ее» – человека за стеклом, явно страдающего. Я сконцентрировалась на чувстве сострадания, и вскоре моя собственная доброта успокоила меня, слезы высохли, и я наконец смогла посмотреть на себя, не испытывая при этом острой душевной боли. Именно в этот момент я начала видеть по-настоящему.

От первого лица

Человеческое лицо – чьим бы оно ни было – исключительно интересный объект для созерцания, настоящее чудо творения. Более полутора тысяч лет назад святой Августин писал о том, как изумлялся всякий раз, идя по улице и наблюдая за бесконечным многообразием человеческих лиц: «Насколько неординарный художник, должно быть, Господь, создавший такое множество абсолютно разных произведений, используя всего несколько базовых компонентов для каждого: два глаза, два уха, нос и рот…»

Спустя несколько недель «зеркальной медитации» я тоже, подобно святому Августину, начала обращать внимание на людей, проходящих мимо меня. Внезапно лицо каждого из них стало объектом моего пристального внимания – и каждое было потрясающим.

Не секрет, что депрессия сопровождается крайним нарциссизмом: чувствуя себя глубоко несчастными и концентрируясь на своей тоске, мы перестаем видеть окружающий мир. Так и я не видела ничего, кроме собственных мучений. Время от времени я отвлекалась от них, но только за тем, чтобы окинуть жизнь вокруг завистливым взором и лишний раз убедиться, насколько все счастливее, привлекательнее и успешнее меня.

Однако часы, проведенные перед зеркалом, заставили меня – нет, не сосредоточиться на себе еще больше, как могло бы показаться, – вновь увидеть, насколько мир невероятен в своем многообразии.

Мне предстояло осознать, что я являюсь частью этого многообразия. Я создана, чтобы отличаться. Я вдруг обнаружила, что мой нос не так уж велик, он вообще-то идеален, мой нос, потому что был сотворен кем-то (или чем-то) специально для меня. Если бы он не был таким, то и я была бы не той, что сейчас, не отличалась бы по-своему. И глаза у меня удивительные. Если вы внимательно посмотрите в них, то сможете различить шесть или семь оттенков голубого. А это значит, что они… да-да, красивы.

В конце концов я открыла для себя удивительный, волшебный мир. Спустя два месяца медитаций я была вынуждена сдаться и признать, что видела в зеркале красоту. Не только в цвете глаз – в линии подбородка, мягком контуре губ, легком румянце, покрывающем щеки, в матовой коже и трогательной форме ушей – во всем! Я была привлекательной. Нет, больше, чем просто привлекательной. Уж буду откровенна с вами – я была отчаянно, чертовски красива.

В главных ролях

А потом возникла самая смелая мысль из всех, что приходили мне в голову в ходе медитаций. Пред­по­ло­жим, мое лицо действительно красиво. Вероятно, это означает, что за ним скрывается не менее прекрасная душа со всеми ее достоинствами и особенностями. А если так, почему бы просто не осознать и не принять этот факт? Правда в том, что каждый из нас по-своему красив, и в своей красоте мы являемся частью великого круговорота, в котором все возникает и растворяется. В этом величественном и красочном спектакле жизни каждый играет роль, предназначенную только для него. А стало быть, я все-таки «мисс Вселенная». По-своему.