Кто воздержался?

Целомудрие приветствуется во многих духовных традициях, включая буддизм и христианство. Целый ряд видных духовных деятелей – от Матери Терезы до Рама­кришны и Махатмы Ганди – практиковали воздержание, по крайней мере в какой-то момент своей жизни. А Ганди пошел дальше, назвав жизнь без воздержания «пустой и подобной жизни животных».

Однако мы живем в мире, радикально отличном от того, в котором жили древние йоги, сформулировавшие изначальные принципы духовной дисциплины. Они отреклись от всего мирского, мы же зачастую используем занятие йогой в качестве прелюдии к ужину и бокалу хорошего вина. Несмотря на то, что йога во многом основывается на принципах аскезы, предписывающих отказ от плотских утех, сегодня занятия нередко преподносят как средство повышения сексуальности, а отнюдь не способ покончить с интимной жизнью. Более того, классы йоги порой считают прекрасным местом для знакомства с лицами противоположного пола. Как же вписать проверенные временем традиции аскезы в нашу действительность? Можем ли мы по собственному желанию выбирать из йогических практик те, что нам нравятся, отбрасывая в сторону более «сомнительные»? Возможна ли современная интерпретация брахмачарьи или жертвовать соблюдением буквы древнего закона недопустимо? Другими словами, можно ли совместить йогу и секс?

Никаких поблажек

Согласно йогической традиции, целибат – это мощнейший инструмент духовного роста. Считается, что воздержание дает нам возможность более полно посвятить себя духовной реализации, не отвлекаясь на мирские устремления. Оно ведет нас к состоянию недвойст­венности, в котором нет разделения на «женское» и «мужское» и которое позволяет устанавливать более глубокие отношения со всеми живыми существами, а не только с избранными. Кроме того, целибат помогает соблюдать йогические принципы правдивости (сатью) и ненасилия (ахимсу), поскольку половая невоздержанность часто ведет к лукавству, обману, гневу и страданию. Наконец, воздержание рассматривается как путь трансформации энергии наших примитивных инстинктов в более мощную жизненную силу, дарующую крепкое здоровье, стойкость духа, бодрость и долгую жизнь.

В «Хатха-йоге Прадипике», важнейшем йогическом трактате XIV века, говорится, что тому, кто практикует брахмачарью, не нужно больше бояться смерти. В «Бхагавад-Гите» брахмачарья упоминается как один из фундаментальных принципов йоги. А согласно йога-сутрам Патанджали, это основная практика, ведущая к доблести, мощи и энергичности. «Патанджали дает брахмачарье очень жесткую трактовку. В его понимании это абсолютное воз­держание, – считает Георг Ферштайн, основатель Центра йогических исследований и образования в Калифорнии, – он не допускает никаких поблажек».

Новая версия

К счастью для духовных искателей, не желающих отказываться от секса, в некоторых других древних йогических текстах присутствуют более мягкие формулировки. В них делается особое исключение для практикующих, состоящих в браке. Брахмачарья рассматривается как «воздержание в правильное время». Это означает, что, когда рядом нет мужа или жены, вы должны практиковать брахмачарью тела, речи и ума, то есть воздерживаться от случайных связей, разговоров и мыслей о сексе с другими людьми. Вы приберегаете свою сексуальность для интимных моментов с супругом. Многие из сегодняшних мастеров йоги в своих интерпретациях принципа брахмачарьи идут еще дальше (а с точки зрения ревнителей чистоты традиции, порой даже заходят слишком далеко). По их словам, они следуют общей идее, а не дословным формулировкам древних трактатов. Сегодня брахмачарью нередко трактуют как умеренность, моногамию, сдержанность и умение владеть собой. Поскольку в буквальном смысле брахмачарья означает «молитвенное деяние», некоторые мастера йоги, такие как Б.К.С. Айенгар и Т.К.В. Десикачар, считают, что этот принцип вовсе не исключает «ответственного» секса.

«Брахмачарья подразумевает глубокое знание природы собст­венной сексуальной энергии», – говорит Джудит Лазатер, доктор философии, физиотерапевт и преподаватель йоги. «Необходимо осознавать свою сексуальность, хорошо разбираться в своих чувствах и потребностях, постоянно отдавать себе в них отчет. Я не считаю, что для достижения прогресса в йоге и духовной практике необходимо соблюдать целибат. Но я уверена, что осторожность и осознанность в подходе к сексу совсем не помешают». Как объясняет Лазатер, раньше целибат был единственным гарантированным средством избежать появления нежелательного потомства. «Другими словами, секс во времена Патанджали непременно означал детей, семью и мирские заботы, – развивает свою мысль Лазатер, – а это, в свою очередь, не могло не сказаться на качестве духовной практики».

Именно этим объяснил свой выбор Махатма Ганди, когда в первый раз принял обеты брахмачарьи. К тому времени у него уже было четверо детей. По словам Ганди, отцовство и воспитание детей отняли у него драгоценные силы, которые он хотел бы с большей отдачей потратить на служение обществу. Как известно, воздержание давалось Ганди нелегко, он даже несколько раз нарушал свои обеты, но спустя много лет пришел к выводу, что брахмачарья – это намного больше, чем просто эффективный метод контроля деторождения. Его семейная жизнь стала более «мирной, тихой и счастливой», он установил для себя новые пределы в этой практике, обнаружив, что у него образовалось много времени и энергии, чтобы посвятить себя гуманитарным проектам и духовным исканиям. «Я осознал, что этот обет не отрезает путь к истинной свободе, а открывает новые возможности, – писал он в своей автобиографии. – Раньше мне казалось, что в наших религиозных книгах брахмачарье возносят излишнюю хвалу. Но сейчас я с каждым днем все больше убеждаюсь, что это абсолютно оправданно и подкреплено практическим опытом».

Не трать силы

Кроме экономии времени и сил философия йоги также указывает на более эзотерический аспект практики целибата. Речь идет о некой алхимической трансформации базовой сексуальной энергии в духовную. В аюрведе семя рассматривается как эликсир жизни, в котором сосредоточены важнейшие тонкие энергии. Утверждается, что семяизвержение ведет к потере жизненной силы, утрате концентрации и даже духовных заслуг. Сохранение же его посредством целибата и других йогических практик помогает накопить тонкие энергии, называемые «оджас», и таким образом увеличить свой духовный потенциал и укрепить здоровье. Ферштайн вспоминает состоявшую­ся в конце 60-х годов в Индии встречу со Свами Шиванандой, давшим обет безбрачия духовным лидером «Общества божественной жизни». «От него исходило такое тонкое благоухание, что я не удержался и спросил свою подругу, управляющую центром, каким парфюмом пользуется мастер, – рассказывает Ферштайн. – В ответ она рассмеялась и сказала, что это его естественный аромат, потому что тело практикующего брахмачарью по-другому использует гормоны». Ну а как насчет женщин? «Люди часто ошибочно считают, что для сохранения энергии следует избегать лишь семяизвержения, – поясняет Ферштайн. – На самом деле речь идет о работе нервной системы в момент сексуального возбуждения. Это касается как мужчин, так и женщин».

Четыре жизни

В классической индийской философии термин «брахмачарья» понимается гораздо шире, чем просто целибат. Он используется для обозначения первой из четырех пурушартх, или жизненных стадий, описанных в ведических текстах. В данном контексте брахмачарья – это период ученичества, длящийся первые 21 год жизни. Согласно первоисточникам, в течение этого периода следует строго соблюдать обет брахмачарьи, с тем чтобы не отвлекаться от получения знаний. На втором этапе жизненного пути – стадии грихастхи, или хозяина дома, – сексуальная активность рассматривается как неотъемлемый аспект создания семьи. Воздержание вновь становится актуальным лишь где-то к 42 годам, когда отец семейства обращает свой взгляд внутрь себя, готовясь к следующим двум этапам жизни – стадиям ванапрастхи, или отшельника, и санньясы – окончательного отречения. Единственное исключение составляли йогины и монахи, соблюдавшие целибат на протяжении всей жизни, минуя стадию хозяина дома. Некоторые современные учителя йоги считают, что подобное деление жизни на четыре стадии дает нам понимание правильного поведения не только с точки зрения воздержания, но и применительно к другим духовным практикам, жизненным интересам и ценностям в целом. С их точки зрения, модель поведения с возрастом должна меняться. «Нужно понимать, что воздержание – это не всегда окончательный и бесповоротный выбор, – говорит Лазатер. – В жизни есть периоды, когда это уместно и когда нет».

Той же точки зрения придерживается Эдриан Пайпер, практикующая брахмачарью в течение 17 лет. Мысль о том, чтобы отказаться от секса, не приходила ей в голову до 36 лет. Она вела активную сексуальную жизнь, успела побывать замужем и развестись, сделала карьеру профессора философии и достигла успеха на поприще концептуального искусства. «Я уверена, что совершенно нормально и даже полезно время от времени делать перерыв, воздерживаясь от секса, – говорит она. – Секс – это большая работа, не говоря уже о выстраивании отношений с сексуальным партнером. Иногда ее важно выполнять. Но есть и другие виды работы – внутренней, творческой, интеллектуальной, связанной с исцелением души и тела. Что-то одно порой выходит на первый план, и на все просто не хватает времени и сил. Секс требует от нас значительной отдачи, и периодически необходимо брать тайм-аут, чтобы разобраться в себе и осмыслить приобретенный благодаря сексу жизненный опыт».

Пайпер, ни разу не свернувшая в сторону с этого пути, говорит, что практика брахмачарьи – это величайший из духовных даров, которые она когда-либо получала в жизни.

«Брахмачарья изменила мое восприятие самой себя, других людей, всего, что меня окружает, – развивает она свою мысль, – я обнаружила, насколько тесно мое эго было связано с сексуальностью и половым влечением. Этот выбор оказал очень серьезное влияние на мою садхану (духовную практику). Я не уверена, что смогу выразить это словами. Скажу только, что все духовные традиции рекомендуют целибат неспроста, для этого есть серьезные причины». «Я уверена, что Патанджали и другие учителя сформулировали принцип брахмачарьи, чтобы указать нам дорогу к самому тонкому и сокровенному уровню нашего «я». Обычно его тихий голос заглушается зовом желания, которое требует немедленного удовлетворения, – добавляет она. – Пока мы не поймем, что необязательно слепо идти у него на поводу, у нас нет возможности свободного выбора».

Пайпер с сомнением относится к более расплывчатым интерпретациям брахмачарьи. «Я согласна, что очень важно практиковать умеренность, сдержанность и ответственность, – говорит она. – Но я считаю, что такую практику нельзя приравнивать к брахмачарье. В результате возникает путаница. Проблема с более мягкими трактовками заключается в том, что на их фоне брахмачарья в традиционном монашеском понимании выглядит проявлением какого-то экстремизма и радикализма». Но все же Пайпер охотно соглашается, что целибат – это путь не для всех. «Мне кажется, способность честно признать, что жизненные обстоятельства не позволяют тебе практиковать брахмачарью, говорит о знании самого себя и о духовной зрелости, – продолжает она. – Я бы посоветовала испытать свои силы любому, у кого возникнет такое желание, но, если у вас есть серьезные сомнения, то лучше не пробовать. Из увиденного мной я сделала вывод, что принять обет брахмачарьи – все равно что отдаться на волю волны своего сексуального влечения, которая грозит утащить вас в открытое море».

Именно об этом говорят критики строгого целибата. С их точки зрения, отрицая столь мощный природный инстинкт, мы напрашиваемся на серьезные неприятности. «Аскеза не годится для 99,9 процента людей. Даже те, кто добровольно ступает на этот путь, нередко переоценивают свои возможности. Когда сексуальной энергии не дают выхода, она все равно рано или поздно прорывается наружу, что часто приводит к катастрофическим последствиям», – говорит Ферштайн. Темная сторона. В центре йоги и здоровья «Крипалу» хорошо знают, к чему может привести злоупотребление обетами брахмачарьи. На протяжении первых 20 лет существования центра всем его обитателям, включая супружеские пары, предписывалось соблюдать строгий целибат. При этом основатель «Крипалу» Амрит Десаи, проповедуя воздержание, втайне занимался сексом с ученицами. Когда правда вышла наружу, организация пережила тяжелое по­трясение, ее духовные устои были на долгое время подорваны. Десаи попросили оставить «Крипалу», а центр пересмотрел свои взгляды на секс, воздержание и брахмачарью.

«В начале пути целибат являлся для нас центральной идеей. Мы делали на брахмачарью слишком большой упор, навязывая ее всем членам центра, – говорит Ричард Фолдз, старший наставник и председатель попечительского совета «Крипалу». – Тем самым мы создали дисфункцию. Когда людям отказывают в удовлетворении столь базовой потребности, они начинают "самовыражаться" другими, менее естественными и зачастую более нездоровыми способами». «Цель йоги – накопить энергию и усилить осознанность для того, чтобы более эффективно продвигаться на пути духовности. Здоровый и естественный секс не является препятствием к этому, – объясняет Ричард Фолдз. – Сексуальную энергию нужно пробуждать, поскольку, если она дремлет, в подсознании образуются блоки, связанные с ее отрицанием и подавлением. Ум дает телу сигнал возбуждения, находясь под воздействием подсознательных механизмов, что ведет к сексу для снятия напряжения, сексу ради получения одобрения, сексу с целью отвлечься или развлечься. В результате все это кончается утечкой энергии».

«В ответственном сексе нет ничего дурного, – добавляет Фолдз. – Задача йоги заключается не в том, чтобы читать кому-то мораль, насильно принуждая к брахмачарье. Это важно понимать. В йоге идет речь о том, что, с точки зрения долгосрочной пользы, практика умеренности и направление части вашей энергии на духовный рост и медитацию могут принести значительные плоды в виде переживания чувства радости и блаженства».

Что делать?

Так что же представляет собой практика брахмачарьи сегодня? Для одних это неуклонное следование заветам Патанджали. Для других – соблюдение целибата в определенные жизненные периоды, например, на время ретрита. Бывает, практика настолько глубока, что целибат становится ее естественным развитием. А для многих брахмачарья – это всего лишь воздержание от распущенности в речи и поведении. «В радикальном варианте брахмачарьи нет ничего ужасного. Просто мы можем быть к нему не готовы, – говорит Ферштайн. – Основываясь на собственных возможностях, мы вносим свои коррективы в понимание принципа брахмачарьи. Мне кажется, следует стремиться к тому, чтобы дисциплинировать свои сексуальные потребности. Если у вас есть постоянный партнер, нужно стараться сосредоточиться именно на нем, вместо того чтобы стрелять глазами по сторонам и искать случайные связи и случайных партнеров».

Ферштайн считает, что можно более углубленно исследовать возможности строгой брахмачарьи, при этом не становясь монахом. Он советует попробовать соблюдать целибат в течение коротких периодов времени – недели, месяца или года, – для того чтобы изучить его трансформирующую силу или, по крайней мере, осознать, как много места секс занимает в наших мыслях, словах и поступках, насколько велико его господство над нашим сознанием. «У меня был подобный опыт, во всех отношениях познавательный. Он подарил мне прекрасное чувство свободы, – говорит Ферштайн. – Несмотря на все трудности, я о нем ни в коем случае не жалею. Это было просто великолепное упражнение для ума. Каждый раз, когда мы ломаем стереотипы своего поведения и мышления, мы делаем ум сильнее и направляем его энергию на достижение более высоких целей. Именно в этом и заключается предназначение всех йогических практик – дисциплинировать ум, чтобы вызволить его из-под влияния инстинктов и подсознания. Мы развиваем осознанность и благодаря этому обретаем лучшее понимание самих себя, а также приближаемся к тому состоянию, которое принято называть «выходом за пределы собственного «я».