Пионер-герой

Андрей Владимирович Сидер­ский — экспериментатор и первопроходец. В йоге он не фанатичный практик, а исследователь, который «раскладывает по полочкам» любое явление. Причем делает это Сидерский с прикладной целью — усовершенствовать свое детище, тренировочную систему «Йога 23», над которой основатель метода работает последние 20 лет. В ход идет любое знание, которое может оказаться потенциально полезным: цигун, плавание, фридайвинг, различные психотехники. Представители традиционных школ йоги, базирующихся на институте гуруизма и линии преемственности, недолюбливают Сидерского за новаторский подход и свободомыслие. Но Сидерский продолжает делать свое дело — четко и эффективно, что не может не вызывать уважения и симпатии к нему.

YJ: Недруги говорят, что вы не йог, а производитель йога-технологий. Вы с этим согласны?
Андрей Сидерский:Любую систему, целенаправленно меняющую сознание человека, я называю технологией. Это удобный термин и не более того. А что оппоненты имеют в виду? Что я не склонен болтать о высоких материях?

YJ:Видимо, йога-сообщество подразумевает, что вы давно не практикуете классиче­скую йогу и не принадлежите к какой-либо традиции.
АС: Знаете, я как-то на эту тему разговаривал с Бал Мукунд Сингхом — ведущим преподавателем делийского Института йоги им. Морарджа Десаи и преемником Свами Дхирендры Брахмачарьи. Я спросил его: что такое классическая йога? А он ответил, что на самом деле такого понятия не существует, пояснив, что терминология была придумана определенными группами людей для культивации собственной значимости и в качестве дополнительного бонуса в конкурентной борьбе.

YJ: Вы черпаете знание из разных духовных источников. Почему?
АС:У нас в России и на Украине есть много отличных преподавателей и разных школ. Мы знаем их всех лично и понимаем, у кого действительно можно учиться. У нас не принят кондовый подход, когда кто-то делает только так и никак иначе. Потому что когда учитель действительно развивается и чего-то стоит, он обязательно черпает знание из разных источников. Поэтому мы все общаемся и друг у друга учимся. А если метод не развивается, то при изменении жизненной ситуации он в конце концов становится неадекватным.

YJ: А что происходит? Начинается стагнация?
АС: Приведу пример. Предположим, сущест­вует некая традиция, созданная где-нибудь на Шри-Ланке или в Керале еще до нашей эры. И адепты этой традиции веками следуют строго зафиксированным инструкциям, ничего не меняя внутри системы. А если эту практику привезти в современную Москву? Будет ли она здесь жизнеспособна? Нет. Те, кто возьмется практиковать столь древнюю, отжившую систему, довольно скоро окажутся либо в сумасшедшем доме, либо в мире ином.

YJ: Но тут появляетесь вы и переводите древнюю йогу на язык «современного пользователя». Так?
АС: Вовсе нет. Я ничего не перевожу. Все уже заложено изначально. Если внимательно читать шастры — те же «Йога-сутры» или «Хатха-йога-пра­дипику», то становится понятно, что везде описана голая техника и нигде не описана методика. А все остальное — это уже комментарии современных учителей. И, заметьте, комментаторов и интерпретаторов еще больше, чем авторов текстов. Зачастую за комментариями смысл текста теряется, хотя если его переводить дословно, то оказывается, что он написан очень четко и точно. А шастры — это конкретное руководство по использованию техники. Понятно, что авторы — Патанджали, Свами Сватмарама — не описывали методику детально, потому что отлично понимали: техника всегда будет рабочей, а вот суметь сделать ее эффективной можно, только адаптировав к окружающей ситуации — климату, среде, экологии. И чтобы эта техника была эффективной в условиях Санкт-Петербурга и Москвы, использовать ее нужно не так, как в субтропическом климате. Что мы, собственно, и пытаемся делать в нашей методике «Йога 23».

Сидерский практикует йогу с 1978 года. По образованию он инженер-звукотехник. До 1989 года работал сначала по основной специальности на производст­ве устройств регистрации информации, затем – разработчиком устройств для измерения характеристик подводного светового поля в системе Академии наук УССР. Параллельно подпольно преподавал йогу для узкого круга спортс­менов-дайверов. В 1988 году Комитет по делам физкультуры и спорта Украин­ской ССР легализовал тренерскую деятельность специалистов по восточным единоборствам и йоге, которые прежде работали в Советском Союзе незаконно. Сидерский начал преподавать официально. Его пригласили на должность руководителя отделения йога-терапии медицинского центра «Авиценна».

YJ:В личной практике вы сталкивались с эго? И что вы делали для того, чтобы оно вас не ослепило?
АС: Чтобы этого не произошло, нужно просто дифференцировать, где находится личность, а где выполняемая программа. Тогда все становится на свои места. Когда программы становятся самодостаточной вещью и подавляют пользователя, это уже нездоровая ситуация. Инструкцию, кстати, можно получить, если открыть первые страницы «Йога-сутр»: Патанджали там все очень хорошо описал. Если поведение контролируется, то восприятие будет осознанным.

YJ: От каких факторов это зависит?
АС:Это зависит от комплекса факторов. От практикующего и от его учителя. И самое главное — от чувства юмора. От способности взглянуть на себя и на ситуацию критически. На самом деле нужно помнить одну важную вещь: все заканчивается. И заканчивается все­гда примерно одинаково. И на этом фоне все происходящее не имеет значения. И чем серьезнее мы относимся к каким-либо вещам, тем они смешнее.

YJ: То, что вы переводили книги Карлоса Кастанеды и Ричарда Баха на русский язык, как-то отразилось на вашей дея­тельности?
АС: Ну, как-то отразилось.

YJ: Мне доводилось просматривать вашу книгу «Третье открытие силы» — в глаза бросилось сходство стилистики и сюжетов.
АС:Есть такая штука — называется авторский инвариант. Он всегда один и тот же, вне зависимости от того, пишет ли человек текст сам или только его переводит. Автор всегда будет пользоваться языковыми конструкциями в свойст­венном ему стиле. И по-другому не бывает.

YJ: А писатели-мистификаторы, которые вживаются в роль другого писателя?
АС: Если пропустить текст через фильтр, математически обработать его и выполнить значительный объем вычислений, в итоге все равно можно понять, кто автор. Он во всяком случае будет найден.

YJ: Кто вы по образованию?
АС: Я инженер.

YJ: Наверное, поэтому вы все «пропускаете через фильтр»?
АС: Инженерное образование дает возможность любое явление как будто бы собрать в систему. И тогда перестаешь мыслить хаотично. Понятно, что первичная обработка информации происходит не на интеллекту­альном уровне, но после осознания непремен­но должен произойти процесс понимания. И здесь склонность мыслить системно бывает полезна.

А. В. Сидерский – автор книг «Хатха-йога. Концептуальный очерк», «Йога восьми кругов», «Третье открытие силы». Он является переводчиком книг Карлоса Кастанеды, Ричарда Баха, Мантека Чиа, Шри Свами Шивананды и Сватмарамы. В результате почти 30-летней практики йоги и 20-летней работы над совершенствованием современных методик преподавания йоги разработал эффективный системный подход к преподаванию йоги, оптимизированный для условий современного социума (методическая система «Йога 23» (Y23).

YJ: А образы вы воспринимаете?
АС: Да, они дают возможность воспринять более многомерные явления целиком, не раскладывая их на составляющие. Но в данном случае осознание — это только полдела. Дальше идет понимание сути того, что стоит за тем или иным явлением, и того, какое место оно занимает в потоке бытия. То есть требуется интеллектуальный аппарат.

YJ: Говорят, вы открыли новое направление в искусстве — психотронную живопись.
АС: Что такое картины? Это образное восприятие, которое можно структурировать. После чего становится понятно, как это явление можно передать с помощью красок и каких-то технических ухищрений на плоскости. Я сейчас стараюсь делать такие работы, которые включали бы мозг человека в режим восприятия, ну, скажем, по Патанджали. Это направление я назвал психотронным искусством, которое влияет на человека на тонком уровне. Но в целом это скорее эксперимент.

YJ: Используете ли вы плавание для того, чтобы войти в измененное состояние сознания?
АС: Мне хватило воды как развивающей среды, пока я занимался плаванием. Это такая деятельность, в процессе которой не ты ловишь состояние, а состояние ловит тебя. В бассейне ты загнан в ситуацию, из которой не можешь выйти. Определенный ритм дыхания, определенные движения тела — и вот ты уже в медитации. Что, конечно, приятно, но в жизни и без этого много интересного.

YJ: Возможно ли испытать самадхи в современных условиях?
АС: Этим словом обозначаются разные состояния. На собственном опыте я испытал лишь то, что называется «подъем кундалини». Когда поднимается кундалини, внутри происходит жесткий процесс. В процессе подъема энергии чакральные уровни включаются в определенный режим. В итоге восприятие выносится за пределы тела очень далеко и получается так, как будто Вселенная у тебя внутри. А потом она вообще исчезает — остается только первичный хаос. Затем ты проникаешь в первооснову этого хаоса и понимаешь, что там вообще ничего нет. Только пустота.

YJ: А что потом было? Вы вернулись?
АС: Это нельзя назвать возвратом — никто никуда не уходит. Просто остается тело — маленькая органическая штучка, песчинка в определенном пространстве.

YJ:А что вы почувствовали на выходе?
АС: У меня все было нормально. Хотя, конечно, когда ты наглядно увидел, как устроен мир, это не может не произвести сильное впечатление. Неудивительно, что многие, посмотрев такое «кино», попадают в психиатрическую клинику. На самом деле этим процессом можно управлять, но это долгая история. Со временем привыкаешь, и энергия движется словно бы сквозь трубку, а ты можешь остановиться, а можешь пойти дальше.

YJ:Как вы относитесь к деньгам?
АС: Очень хорошо. Когда они есть — это удобно. Не нужно задумываться о куче каких-то вещей, которые могут быть помехами на пути. Я не являюсь поклонником аскетического образа жизни. Мне иногда нужны какие-то вещи, например техника для креативных проектов или деньги на билеты, чтобы куда-нибудь поехать. Но я, конечно, из кожи вон лезть не буду, чтобы получить во что бы то ни стало то, что мне хочется в данный момент. Вообще-то главное — это четко сформулировать задачу и оказаться в нужное время в нужном месте.

С 1968 по 1976 год Андрей Сидерский занимался спортивным плаванием, затем дайвингом и фридайвингом. С 1980 года он инструктор подводного плавания. В 1981–1983 годах на основе древней йоговской техники плавания (плавиты) и собственного опыта разработал и внедрил уникальную систему тренировки для увеличения «рабочей» задержки дыхания. Профессионально занимается подводной видео- и фотосъемкой. Неоднократный лауреат и призер Международного фестиваля подводного изображения «Серебряная акула».