Что делать, когда отношения в классе йоги превращаются в драму

Много лет назад я увлекся своей учительницей йоги. Я даже написал и отправил ей признание в любви. Тогда все мне казалось простым и очевидным. Она была красивой, доброй, чрезвычайно отзывчивой. И, как я потом узнал, предпочитала женщин. Естественно,  я был удивлен и разочарован, мою фантазию разрушила жестокая реальность. Меж тем ответ моей учительницы обозначил границы наших отношений, что оказалось гораздо более важным. Она все еще оставалась моей учительницей, а я все еще был ее учеником.

Теперь у меня ученая степень по психологии и я сам преподаю йогу. Я понимаю, какую важную роль в практике играют чистые, однозначные отношения между учителем и учеником. Эта коммуникация аналогична связи доктора-психоаналитика с пациентом. Начиная заниматься йогой, мы заручаемся поддержкой специалистов. Погружаясь в познание себя, мы полагаемся на их наблюдения и надеемся, что эти люди окажутся чуткими и мудрыми учителями. Того же мы ждем от психотерапевта. Но последнего обучают тонкостям отношений с пациентом, а большинство учителей йоги самостоятельно приходят к пониманию уязвимости ученика.

Классовый конфликт

Учитель не всегда отдает себе отчет в том, что развитие его отношений с учеником может вызвать проблемы. Он не осознает, что жалобы на духоту, нежелание прислушаться к советам или ранний уход с занятий могут оказаться сигналом SOS. Учитель не воспринимает претензии как тонкий вызов правилам, принятым в классе. Большинство преподавателей не приучены так думать.

Еще более серьезна ситуация, когда учитель питает романтическое чувство к ученику и уж тем более имеет с ним сексуальные связи. Возникновение влечения вполне объяснимо: на занятиях главным объектом внимания становится тело. В спортивной одежде человек часто скорее раздет, чем одет. Физический контакт, неизбежно возникающий при коррекции позы, может вызвать искушение. Если учитель не осознает, что подобные чувства способны вырваться наружу, и не задумывается о работе с ними, он рискует влюбиться. Как правило, это происходит в ущерб ученику, классу и ему самому. Ученики – особенно те, кто ищет любви и признания, – склонны к идеализации учителя. Учитель может воспользоваться обожанием, что пагубно отразится на духовном развитии ученика: он так и не научится брать под контроль свои эмоции. Когда учитель переступает черту, ученики перестают чувствовать себя в безопасности. У них возникает вопрос: он прикасается к ним, чтобы выровнять позу или у него другая цель? Учитель перестает контролировать свои побуждения и теряет доверие класса.

Дистанционное управление

Эта ситуация будет регулярно повторяться, если не усвоить определенные правила поведения. Их лучше всего просто позаимствовать из психоанализа (в особенности то, что касается внешних рамок, переносов и контрпереносов). Учитель может установить границы, необходимые для позитивного общения с учениками. Их осознание поможет по-настоящему разобраться в себе – причем как учителю, так и ученику.

Рамка для фотографий

Правила, по которым строятся отношения между психотерапевтом и клиентом, называются рамками. Они определяют границы приемлемого поведения, создают зону безопасности, в которой могут разворачиваться отношения. Эти правила касаются времени, места, длительности сеансов, стоимости психотерапии и системы отмены занятий, а также возможности прикосновений как части психотерапевтического метода. Когда врач “выходит за рамки”, пациент чувствует опасность, и это угрожает взаимоотношениям и затрудняет работу. Общение между учителем йоги и учеником должно находиться в точно таких же рамках. Здесь предопределены время, место и продолжительность классов, личная гигиена, характер прикосновений, а также качество взаимоотношений между учеником и учителем вне занятий. Когда преподаватели злоупотребляют своим положением, агрессивно поправляют учеников или же приглашают их на свидания, они ломают безопасные отношения. Это же относится к ученикам, которые постоянно опаздывают на занятия, требуют к себе повышенного внимания или флиртуют с учителем.

Урок без границ

Я преподаю, учитывая четыре важных момента. Во-первых, фиксирую первый сигнал, вызов: обычно я чувствую, когда границы нарушены. Во-вторых, я напоминаю себе, что вызов всегда содержит в себе послание, о котором нарушитель, как правило, не подозревает. В-третьих, я спрашиваю себя, в чем смысл этого поступка. В-четвертых, я пытаюсь найти оптимальную реакцию на скрытое послание, которая защитит эмоциональную безопасность ученика и всего класса.

Выход на бис

Возьмем, к примеру, Саймона, моего ученика, регулярно посещающего класс майсорских практик. Он часто разговаривал и смеялся во время занятий. Обратив пристальное внимание на его поведение, я обнаружил, что шутки и смех расслабляли его, в то время как необходимость концентрироваться заставляла испытывать дискомфорт.

Мне показалось, что причина в глубоко укоренившемся страхе столкнуться с собственными чувствами. Во время майсорских практик ученики занимаются в выбранном ими ритме, по памяти воспроизводя последовательности и пользуясь иногда подсказкой учителя. В силу этого у нас было достаточно времени для общения в классе. Когда Саймон отвлекался, я подходил к нему, говорил о том, как трудно бывает сосредоточиться, и побуждал его не выключаться из процесса. Таким образом я пытался облечь его внутренний конфликт в слова, демонстрируя тем самым, что понимаю его состояние. 

Поначалу Саймону было нелегко сконцентрироваться, он испытывал дискомфорт из-за чувств, возникавших в нем во время практики. В конце концов он обнаружил, что боится успеха. Применительно к йоге это означает, что он в достаточной степени овладел и позами, и правильным дыханием. Саймон пришел к заключению, что отвлекался во время занятий, замедляя прогресс в личной практике. Он избегал ощущений, связанных с успехом и вызывающих дискомфорт.

Саймон продолжал концентрироваться. Постепенно он освобождался от ожидания провала. То, что началось с нарушения правил, привело к исследованию своего “Я”. Спрятанное в поведении послание было частично раскрыто, и Саймон позволил себе побеждать.

Расставить переносы

Во взаимоотношениях учитель – ученик, как и в отношениях психотерапевт – пациент, есть своя расстановка сил. В психоанализе считается, что разница в преимуществе (один стоит над другим) вызывает чувства, формировавшиеся в рамках прежних отношений – например, с родителями, братьями или сестрами в пору детства и юности. Когда пациент направляет на психотерапевта чувства, уже испытанные в прошлом к кому-то, это называется трансфер, или перенос. Процесс, при котором аналитик направляет на пациента чувства из прошлого, называется контртрансфером, или контрпереносом. То же самое случается в классе йоги: ученик часто переносит прошлые чувства на преподавателя, и наоборот.

Относясь к этой тенденции с пониманием и осознанностью, учитель и ученик смогут принять свои чувства. Моя работа с переносами в отношении учеников также предполагает четыре ступени. Во-первых, я стараюсь зафиксировать момент переноса. Часто ученик начинает вести себя несвойственным ему образом, и я замечаю, что вместо меня он видит кого-то другого. Во-вторых, я напоминаю себе о том, что в переносе заключено послание, которое ученик не осознает. В-третьих, я и здесь спрашиваю себя, в чем смысл этого послания. И наконец, ищу оптимальное решение.

Управление гневом

Элизабет тоже посещала класс майсорских практик. Ей было сложно запомнить последовательности, и она всегда расстраивалась, когда не знала, что делать дальше. Если я не подсказывал ей следующую позу незамедлительно, ее огорчение перерастало в беспокойство и агрессию. Я понимал, что такие моменты были трудны для Элизабет, но полагал, что они пойдут ей на пользу. Если бы она терпимее относилась к фрустрации, потерянности, то прекратила бы паниковать, а это создало бы условия для движения вперед. А если обрести это умение во время практики йоги, его можно использовать и в повседневной жизни. Элизабет так не казалось. Вскоре она спросила, может ли пользоваться на занятии вспомогательным пособием. Когда я отказал ей в этом, она рассердилась и перестала посещать классы. Ее поведение заставило меня вспомнить о переносах. Я начал думать, что она воспринимала меня как строгого родителя, который ставит множество запретов и любит своего ребенка только за успехи. Когда я не разрешил Элизабет пользоваться списком, она восприняла это так, будто ее лишили возможности продвигаться вперед и в итоге быть любимой. Естественно, я не мог быть абсолютно уверен в правильности своей интерпретации. Это была скорее рабочая гипотеза.

Несмотря на обиду, год спустя Элизабет вернулась в класс. На этот раз я разрешил ей воспользоваться списком асан, понимая, что он необходим ей для выполнения программы. Вскоре она запомнила последовательность и стала чувствовать себя уверенней.

Я изменил свой подход к работе с Элизабет, поскольку понял, что мне нужно быть мягче и отзывчивее. Быть похожим не на ее реального родителя, а на того, которого она хотела бы иметь. Прежде чем сделать ей замечание, я отмечал то, что она делает правильно. Так я оберегал Элизабет от чувства, будто ее критикуют и отвергают. В итоге она стала более восприимчивой к моим поправкам, наши отношения и ее практика значительно улучшились.

Судебные ошибки

В отношениях, которые складываются в классе между учителем и учеником, особое внимание я уделяю и такому явлению, как контрперенос. Этапы те же. Во-первых, я стараюсь зафиксировать момент активизации контрпереноса. Он становится очевидным, когда я начинаю вести себя нестандартно. Я чувствую, что не воспринимаю, не вижу ученика как такового. Во-вторых, я напоминаю себе, что контрперенос содержит в себе послание, не сознаваемое мной. В-третьих, я спрашиваю себя, в чем смысл этого послания. И в-четвертых, стараюсь найти верное решение.

Уильям жил в другом штате, но, периодически заезжая в наш город, посещал мой класс. В йоге он был новичком, что его не обескураживало. Мне импонировали его спокойствие и невозмутимость. Однако запах табака и длинные волосы, падавшие на лоб, меня немного беспокоили. Я предположил, что он застенчив и прячется за волосами. Но ценил его попытки начать вести здоровый образ жизни, несмотря на курение.

Однажды под конец довольно интенсивного класса, Уильям попросил меня помочь ему со стойкой на голове. Подойдя к нему, я обнаружил, что его коврик скомкан, неаккуратно расстелен. Я нетерпеливо обратил внимание Уильяма на беспорядок вокруг него. Затем сам поправил коврик и помог ему войти в позу. Несмотря на то что Уильям никак не отреагировал на мой выпад, я чувствовал: что-то не так. Я вспомнил, как стоял когда-то у дверей комнаты сына и негодующе указывал ему на кавардак, который тот устроил. Сейчас роль критикующего родителя входила в полное противоречие с моими намерениями.

Естественно, ни на следующем занятии, ни в ближайшие месяцы Уильяма не оказалось в классе. Может, он просто уехал из города или причина была в моем поведении. В любом случае, у меня было достаточно времени на раздумья. Какое-то время спустя я начал понимать, что курение Уильяма и создаваемый им беспорядок всколыхнули во мне неосознаваемый страх. Я боялся проявить себя слабым и сбитым с толку – именно эти качества с детства вызывали у меня дискомфорт.

Осуждая Уильяма, я также осуждал и себя. Выносил приговор качествам, которые ненавидел в себе. В итоге, к моему облегчению, Уильям вернулся в класс, не выказывая при этом признаков обиды. Может, он и правда не обиделся или просто не собирался показывать свои чувства, а может, ему просто не хотелось вспоминать об этом. Даже если Уильям не пострадал, этот случай вызвал к жизни мои страхи, обнаружил нетерпимое к ним отношение, выявил опасность осуждения в людях хорошо знакомых и ненавистных черт. Инцидент послужил для меня ценным опытом.

Я понял, насколько важно отслеживать неадекватные реакции в классе. Странное поведение означает, что задета какая-то струна, что нужно внимательнее прислушаться к чувствам, стоящим за этой реакцией. Я надеюсь, что такое осознание снизит возможность переноса чувств на моих учеников. Эта работа может растянуться на целую жизнь, но я не в силах представить более достойной цели для учителя.

В самое сердце

Сейчас уже я не оцениваю свою давнюю увлеченность учительницей йоги как простую и однозначную. Да, она была красива, добра и чрезвычайно отзывчива. Но, как я узнал из психоанализа, причина была не только в этом. Взглянув на давний инцидент новыми глазами, я признаюсь себе в нарушении рамок. Моя увлеченность была обычным переносом, теперь я чувствую облегчение от того, что учительница не поощрила мои стремления. Мне повезло: наши отношения ученика и учителя сохранились. Такое случается не всегда, и именно поэтому так важно устанавливать рамки и искать скрытые послания при любом случае нарушения границ.

Понимая внутренние механизмы переноса и контрпереноса, мы получаем возможность следить за эмоциями, из которых проистекает разрушительное поведение. Бессознательная мотивация больше не может руководить нашими поступками. Задумываясь о том, почему мы поступаем так, а не иначе, мы можем более внимательно посмотреть на себя, принимать мудрые решения, действовать эффективно. Не важно, кто вы, учитель или ученик, – вы имеете шанс защитить отношения, лежащие в самом сердце практики йоги.

Фото: mackenzieyoga/instagram.com