Живая наука
Тибетская куртка, буддистские четки на шее и удивительные, светящиеся глаза – вычислить Андрея Лаппу среди многочисленных посетителей “Джаганната”, где мы договорились встретиться, оказалось проще простого. Андрей всегда был увлекающейся натурой. Его роман с Востоком начался еще в детстве, а любовь к нему не угасла и по сей день. Спортивная и научная карьера (Андрей – мастер спорта по подводному плаванию, защитил докторскую диссертацию) остались в далеком прошлом. Сегодня на повестке дня только восточные духовные практики. Европа, США, Китай, Индия, Тибет и Непал – более 10 лет он путешествует: преподает йогу, исследует новые практики и, главное, не устает учиться сам. Б.К.С. Айенгар, Паттабхи Джойс, Десикачар – вот далеко не полный перечень именитых учителей, чьи лекции и семинары посещал Лаппа.
Я слышала, что вы начали заниматься йогой в Монголии. Это правда?
Не совсем йогой. Когда мне было 13 лет, мы уехали в Монголию, так как моего отца отправили в командировку. В Киеве я одновременно увлекался музыкой, танцами, занимался в технических кружках. А в Монголии все это стало недоступно, досуг заполнить было нечем. И когда папа спросил меня, что бы я хотел делать в свободное время, я попросил его найти что-нибудь связанное с Востоком, раз уж мы находились там.
Отец обратился в дацан – монгольский ламаистский монастырь – к ламе, который свободно говорил по-русски, и тот согласился заниматься со мной. Для меня общение с этим ламой стало своеобразным экзотическим кружком: я приходил в монастырь в строго назначенное время, и лама рассказывал мне о значении изображений на стенах, учил монгольскому языку, приглашал на пуджи (ритуалы, совершаемые в буддистских храмах. – YJ). Так продолжалось больше года.
В Киеве я вновь вернулся к своим прежним увлечениям, стал членом сборной Украины по подводному плаванию, у меня были хорошие друзья. Казалось, все замечательно, кроме одного: у меня возникло чувство, что я утратил что-то очень важное и красивое. Я задавался вопросами: в чем смысл того, что мы делаем? Карьера, деньги – для чего все это в конечном счете? У меня начался настоящий духовный кризис в детском возрасте. А вокруг – пионерские галстуки, красные флаги и технический прогресс. Пытаясь привнести в свою жизнь дух Востока, я начал заниматься одновременно китайскими единоборствами и индийской йогой. Я думал, что таким образом смогу синтезировать Тибет, чьи духовные традиции были ближе всего к монгольскому ламаизму. Но в 16 лет я понял, что единоборства мне не близки из-за насилия. Поэтому я направил все свои усилия на йогу.
Занимались по книгам?
Да, по книге “Йога Дипика” Айенгара. А поскольку я был спортсменом, у меня ко всему был очень серьезный подход: я соблюдал строгий график, следовал всем инструкциям с точностью до буквы, включая принципы ямы и ниямы. Учителей не было, поэтому все, что было описано в немногих хороших книгах, выполнялось.
Вы учились у кого-то из индийских мастеров, когда это стало доступно?
Когда Украина стала независимой, в Киеве открылось индийское посольство, которое стало отмечать свои национальные праздники. В концертах участвовали все, кто хоть как-то был связан с индийской культурой. Я вместе со своими учениками демонстрировал асаны. Через два года жена посла решила меня премировать поездкой в Индию, в институт Айенгара. Посольство оплатило перелет, а обучение было бесплатное. Оказалось, что посол с Айенгаром долгое время были соседями, поэтому и вопрос решили по-соседски. Меня приняли на обучение на два месяца, вне очереди. Пройдя курс в институте, я еще полгода провел в Индии, путешествуя по всей стране и посещая ашрамы, храмы и священные города. После этого я ездил на Восток по 2–3 раза в год – в Индию, Непал, Тибет, на Шри-Ланку, не говоря уже о мусульманских странах. Бывал у самых различных учителей, ездил к Айенгару еще 4 раза и даже стал первым русскоязычным учеником Паттабхи Джойса.
Вы довольно часто ездите в Непал и, насколько я знаю, только что вернулись из очередной поездки. С чем связан ваш интерес именно к этой стране?
Несколько лет назад я начал проводить семинары в Непале для своих учеников. В свое время Восток оказал на меня колоссальное влияние, и я понимал – для того чтобы люди занимались йогой серьезнее, им надо там побывать. Мы приезжаем в Катманду, я вожу учеников по святым местам, знакомлю их с разными традициями – индуистской и буддистской, а затем мы двигаемся в направлении Эвереста, по дороге – практические занятия и лекции.
За последние четыре года я понял, что меня тянет к буддизму. Та духовная традиция, с которой я познакомился еще в детстве, сейчас оказалась для меня доступной. В настоящее время я связан с буддийской линией преемственности Карма Кагью.
Вы сочетаете хатха-йогу с буддистскими практиками или асаны отошли на второй план?
До недавнего времени меня интересовала только хатха-йога. Причем этот интерес был так или иначе связан с асанами, даже если я серьезно практиковал пранаяму и медитацию. Но после 36 лет я ощутил явный дефицит духовности. Именитые учителя на Востоке – замечательные. Они очень хорошо знают методику, могут научить многим интересным штучкам. Но если присмотреться повнимательнее, видна жадность, бегающие глазки хитреца и другие “намеки” на нечистоплотность. Конечно, речь идет не обо всех – в Индии я встречал и святых людей. Просто так сложилось, когда я осознал свою потребность в духовных учителях, которые действительно чисты и верят в то, что делают, я попал в буддистскую линию. В то же время я не отказался от хатха-йоги, хотя при ламах мне лучше об этом не упоминать.
Тантрические практики закрыты самайами – обетами неразглашения, и я не могу говорить о них. Но, поверьте, то, что там происходит, – это йога высших посвящений, которая включает в себя и подъем кундалини, и очень мощную работу с телом. Эти физические элементы практики направлены не на оздоровление и укрепление, а на работу с энергетикой. Все они подробно описаны, но к текстам допускают только тех, кто достиг определенного уровня посвящения.
Для меня буддистские практики – это йога, продолжение того пути, которым я шел всегда. Но они дают мне ту духовность, которую я не нашел в прикладных школах.
Давайте поговорим про универсальный стиль. Чем он отличается от прочих школ йоги?
Прежде всего универсальная йога не является стилем Андрея Лаппы. Этот метод противопоставляется всем “авторским” стилям йоги. Поскольку у меня был опыт научной работы, я собрал и систематизировал те сведения об индийских йогах, которые, с моей точки зрения, являются научными. В результате исследования я выделил 16 дуальностей и 32 подстиля, а между ними – множество градаций. Вот пример одной из дуальностей – статический и динамический режим практики. В любом стиле йоги есть не только фиксация асан, но и движения, соединяющие позы между собой, которые могут быть специальными, как в аштанга-виньясе, или произвольными.
Мы определяем, каким является тот или иной стиль – статическим или динамическим, в зависимости от того, сколько времени затрачивается на выполнение статических асан и динамические движения. Например, кундалини-йога, где практикующий постоянно двигается в ритме дыхания, – это динамический стиль. Правда, в Индии есть школы, в которых вообще не обращают внимания на то, как человек переходит из асаны в асану. Но в конечном итоге выходит вот что: ты сознателен, а потом – кавардак, затем опять сознателен – и снова кавардак.
Другая дуальность – асаны, развивающие гибкость и силовые позы. И третий пример: если мы практикуем собранно, очень активно, то это ха-стиль. Если занимаемся мягко и расслабленно – это тха-стиль. А когда наша практика сбалансированна, стиль можно назвать хатха.
Эти дуальности встречаются в любой школе йоги. Они проявляются в процессе практики в той или иной степени, знаете вы о них или нет. Конечно, лучше понимать, какой из составляющих вы уделяете достаточно внимания, а какой – нет. Я могу выстроить занятие из этих компонент, учитывая свое исходное состояние и то, которого хочу добиться.
Я считаю, что универсальный стиль – это живая наука. Я не верю в то, что кто-то сказал последнее слово в технологии йоги, в предписания учителей, которые даны раз и навсегда – до конца жизни. До тех пор пока живы мыслящие существа, пока у них есть интуиция, процесс развития не закончится. Понимая общий механизм, вы можете сделать со своей практикой все, что угодно.
А для чего нужен конструктор асан, который вы разработали? Существующих и уже описанных недостаточно?
Большинство людей, практикующих йогу, просто повторяют все за учителями. Может быть, преподаватели думают, что делятся со своими учениками чем-то, но так или иначе это просто перенос их кармы на своих учеников. Не всем такая методика подходит. Главный же изъян этой системы в том, что при таком способе передачи знаний ученики долгое время остаются “бессознательными”. Осознанность появляется только тогда, когда практикующему даются ключи, подобные тем, о которых я уже говорил. Я называю это демистификацией йоги.
Повторение асан за кем-то полезно, это старт, но в конце концов сознание должно “пробудиться”. Человек должен понять, как создаются формы, как они влияют на мармы (энергетические точки), нади (энергетические каналы) и мозговые центры, какие состояния сознания возникают, как эти преходящие состояния можно преодолеть, видоизменять и не поддаваться им, сохраняя контроль над сознанием.
Почему Танец Шивы связывают с вашим именем? В чем особенность этой практики?
Хотите верьте, хотите нет, но Танец Шивы – откровение свыше. Однажды я путешествовал по Индии и Тибету, и со мной произошла мистическая история: в Гималаях, в пещере на большой высоте, ко мне явилось существо, которое потом мой лама идентифицировал как Ваджратхару. Мы смотрели глаза в глаза друг другу, и оно быстро из меня выкачивало какую-то информацию и какую-то вливало. Там, в этой пещере, на стене были ряды графических изображений рук в разных положениях.
До того как я туда попал, я получал обрывки информации из разных источников – например, практики индийских единоборств Калари-пайятту и Шаолиньские техники основаны на спиралевидных движениях руками и ногами. Но тогда эти знания были обрывочными и не выстраивалось общей картины. В пещере же под влиянием происходящего, увидев эти зарисовки, я вдруг осознал, что имею дело с этой системой – Танцем Шивы. Сначала я зарисовал то, что там было. Потом, уже позже, начали заполняться отсутствующие фрагменты, как в таблице Менделеева: из меня постепенно, фрагментами, выходила информация, которую в меня “влила” та астральная сущность из пещеры.
Таким образом, Танец Шивы – это обобщение той информации, которую я получил в пещере и которая постепенно всплывает в уме. Я говорю честно: людей, которые передавали бы мне эти знания, не было. Анализируя эту систему и проводя параллели с другими тантрическими школами, я заметил, что в ней есть эффективные методики – такие как остановка мышления. Когда ты должен непрерывно двигаться, у тебя нет времени и возможности задуматься даже на мгновенье – ты должен сконцентрироваться на движениях, иначе произойдет сбой и остановка. А тело – это индикатор, показывающий глубину медитации или концентрации внимания. Я более эффективных средств остановки колебаний сознания не знаю.