Страх, стыд и женское достоинство

С самого начала фильма, когда главная героиня взяла в руки телефон мужа и прочла его сообщения, я знала, что напишу в рецензии. Оставалось только прожить те эмоции, которые включались в ответ на то, что происходило на экране.

Я чувствовала себя маленькой девочкой, которая смотрит на мир сквозь розовые очки и верит в человеческие ценности, и в то, что искусство должно служить возвышению сознания, а я чувствовала себя глупо, и мне было неудобно за себя.

Секс

Я думала, что запрет на тему секса, и жесткая цензура вокруг него — нечестная игра, которая только раздувает его значимость и порождает много предрассудков и психологических расстройств. Но моя реакция на откровенные сцены в фильме показала мне, насколько модель запрета сильна в моем собственном сознании.

Мне было неприятно. Каждый раз, когда в фильме начиналась постельная (пляжная, машинная, туалетная) сцена, мне хотелось, чтобы она поскорее закончилась. 

Мне было неприятно смотреть на голые совокупляющиеся тела — то ли от того, что включалась моральная прослойка в голове, вопиющая, что «смотреть на секс — это плохо», то ли от того, что смотреть на чей-то секс и вправду не особенно интересно.

Страх, стыд и женское достоинство

Представьте себе самое постыдное, что может с вами случиться — как, например, вы испортили свою репутацию, и вы грязные и голые, а вокруг вас гогочущая толпа, и все показывают на вас пальцем. Ваши родные и близкие отворачиваются от вас и говорят «Какой позор!». Страшно, да?

А режиссёр ведет главную героиню именно в такую ситуацию, через парадокс и юмор, к самой из драматических развязок. И показывает, что все это не так уж и страшно. Это не может не цеплять, потому что здесь в один узел сплелось слишком много страхов, теней и эмоций.

Но что на выходе? Что получает зритель, покидая кинотеатр? Лично я почувствовала неуверенность в себе и растерянность — непонимание, что я на самом деле чувствую и что могу сказать обо всей этой истории.

Наверное, она срезонировала бы мне 3-4 года назад, когда тема женского достоинства была самой болезненной и насущной, когда я выстраивала её кирпичик за кирпичиком из самых безнадежных развалов.

Хотя не исключено, что я все еще наивная девочка в розовых очках, которая верит в человеческие ценности и в то, что искусство обязано вдохновлять и возвышать человеческое сознание — иначе это вовсе никакое не искусство.