Плейбек: Шаг в Запредельное.

«Йога журнал» продолжает исследовать Плейбек-практику — как это начиналось в Америке, в России и каковы перспективы у жанра на стыке психологии, театра и импровизации. На этот раз мы говорим с психодраматистом и перформером Олей Саначиной, которая 20 лет активно занимается плейбеком, а также является тренером и соорганизатором зарубежных конференций и слетов.

Встреча с Драконом

Недавно Оля переехала в Америку, но продолжает навещать Россию, сохраняя связь двух стран. На летней Плейбек-конференции она провела два радикальных тренинга, которые запомнились участникам не только англо-русскими названиями, но и явной провокационностью — Love&Fire — про Любовь и Огонь, и второй — про встречу с Тенью. С ее легкой руки поднялся монументальный внутренний пласт, связанный с сексом, смертью и табу, который невозможно ни забыть, ни «развидеть». Только проработать, смело шагнув туда, где страшно, потому что именно там спрятано сокровище. И возможность личностного роста. После таких ярких трансформаций оставалось только встретиться лично, чтобы узнать, а чем же является Плейбек лично для нее?

Плейбек как духовная практика

Оля рассказывает, что театровед Ричард Шехнер в своей теории перформанса много исследует аутентичный театр и шаманские ритуалы, обращаясь к трансовому опыту, в котором пребывают шаманы.

• И, на мой взгляд, перформеры тоже находятся в подобном состоянии, — считает Оля Саначина. — Я верю в особое существование актера на сцене, где он — проводник потоков и энергий, обладающий внутренней чистотой. Каждый раз у него происходит гигантская работа души, как считал Ежи Гротовский. Хотя, кто-то думает, что актеры должны быть открыты и наивны как дураки. Мастерство дурака — это ещё более сложный уровень. Тут у Славы Полунина стоит поучиться.

Большинство духовных практик, включая йогу, направлены на то, чтобы возвращаться в момент, чувствовать его, переживать. Проживать.

• Плейбек направляет фокус внимания человека туда же, — продолжает эксперт. — Плейбек перформанс включает не только созерцание, но и активное действие, которое актер осуществляет из момента. Как это действие осуществить наиболее точно — это уже другая задача, которую тоже можно рассматривать как духовную практику. Внутри Плейбека можно собрать много духовных уроков.

  
  

Оля признается, что для нее Плейбек — это духовная практика. Театр импровизации, в котором происходит высокая тренировка бытия в моменте.

Плейбек как большая командная игра

Плюс еще присутствует контакт с партнерами в общем поле на сцене.

• История не будет сыграна, если партнеры будут постоянно «бодаться», — говорит Оля. — Мы тренируем в себе способность встретить любое событие, включая неожиданное для нас действия партнера — с миром. Смиренно. И если партнер сделал так, то я не могу оставаться в своей иллюзорной реальности и продолжать двигаться по старому сценарию. Теперь я в новой реальности. И в ней надо принимать новые решения. Если же я сопротивляюсь, говорю: «нет, пойдем по моему плану», тогда сотворчество не случается.

Когда в предлагаемых обстоятельствах есть задача сделать ремонт в квартире — придется его сделать в течение 3-5 сценических минут.

Плейбекеру также полезно изучить закономерности, о которых рассказал Джозеф Кемпбелл в своей книге «Тысячеликий Герой» и теорию мономифа.

• Я в большей степени интуитивный человек и не могу сказать, будто слушая рассказчика, у меня параллельно возникает бегущая строка — это же «Бой с тенью», — говорит Саначина. — То есть логический анализ не настолько активно включен, когда я слушаю на сцене. Несмотря на это, знание теории однозначно помогает обратить внимание на поворотные моменты в истории.

Или когда я нахожусь в роли кондактора (ведущего) и узнаю у рассказчика детали: «Ага, а как ты жил до этого, пока это с тобой не случилось? Ты всегда так жил?» И он, условно, отвечает: «Нет, я жил в норе хоббита. И Гендальф еще не позвал меня».

В кондактинге это помогает — ты слышишь ключевые моменты.

Также и актерски, пока стоишь и слушаешь на сцене, происходит интеллектуальный анализ, появляются образы и происходит телесный отклик. Ты сразу нащупываешь то, что запустило историю: «А, так эта женщина — твой «Гендальф», который спровоцировал тебя на приключение?»

И все это важно, пока ты слушаешь — как бензин. Но дальше ты делаешь шаг в сцену — и машина поехала. И уже не от бензина в полной мере зависит то, куда она поедет — направо, налево, как поведет дорога, какой знак населенного пункта будет висеть, или там будет написано, поверни — дальше храм.

Иногда играешь, и вроде знаешь — вот кульминационный момент истории. При этом, погружаясь в историю, вдруг оказывается, что ты открываешь то, чего в рассказе не было видно изначально. Например, что самая большая битва была только после этого! Просто она не была подсвечена рассказчиком. Но ты, погрузив себя в тот контекст как актер — в чувственный опыт — вдруг ощущаешь, что не можешь закончить сейчас историю, потому что самое важное происходит прямо сейчас.

Задача актеров-плейбекеров заключается в том, чтобы максимально точно и глубоко отразить суть рассказа и реальность, в которой человек находился. При минимуме неточностей и недосказанностей.

Приехали русские: no money, no English
(ни денег, ни английского).

Оля вспоминает, что пока она учились психодраме у Кати Михайловой, про Плейбек говорили исключительно как про один из инструментов для групповой психотерапевтической работы. И речи про то, что это самодостаточный театральный жанр тогда не шло.

Живое соприкосновение с Плейбеком произошло у Оли Саначиной вместе с Юрой Журиным в Оксфорде на конференции по психодраме. И это показалось весьма интересным.

Психотерапевт Шадура стал лидером первой Плейбек-группы в нашей стране стал в 1989 году. Он начинал вместе с коллегами, но постепенно остался работать только со студентами — они разыгрывали истории друг друга и тех, кто приходил на сессии.

К 1991 году про экспериментальную группу узнал в Америке основатель Плейбека Джонатан Фокс. И пригласил их приехать.

• Фокс до сих пор помнит это событие, — смеется Оля. — Потому что приехала группа русских, вообще не говоривших на английском. Практически без денег. Они делали что-то, слегка напоминавшее Плейбек, но это было далеко от оригинала. У кого-то там даже случился роман с одним из членов группы, но я не знаю подробностей.

Труппа Андрея закрылась, когда в СССР завершался период перестройки.

• Он был очень талантливый человек, но его больше нет с нами, — продолжает Оля. — Я не видела ни одного их спектакля. И постепенно Плейбек окончательно затих вплоть до 2005 года. Пока психолог Даша Крымова, с которой я была знакома по организации психодраматической конференции, не поехала во Францию. Звезды так сошлись, что одновременно там же проходил и слет Плейбекеров. Она познакомилась с ведущим тренером из Венгрии Йозефом Паради, который стал первым учителем Плейбека в России

• Даша привезла его к нам. И в рамках учебной группы мы все встретились: я, Юра Журин, Игорь Любитов, Маша Мишина, Лида Загряжская, Наташа Вираховская, — заключает Оля. — Эта когорта осталась в Плейбеке по сегодняшний день.

We play the story back to you
(Мы играем историю, возвращая ее тебе).

Первая Плейбек-труппа, которую в 1975 году создал Джонатан Фокс, включала в себя большое количество психодраматистов. И определяющее слово Плейбек (англ.: Playback) родилось из девиза актеров, игравших в Нью-Йорке, которые говорили: «We play the story back to you» (Мы играем историю, возвращая ее тебе).

Долгое время психодрама и плейбек действительно соседствовали. Фокс учился психодраме в институте Морено. Психотерапевт Зерка Морено, жена и коллега Якоба Морено, соучредитель психодрамы, поддержала его идеи, увидев на ранней стадии сходство между Плейбеком и театром спонтанности Морено, из которого развилась классическая психодрама. Она предоставила Фоксу бесплатно аренду помещения на год, чтобы он мог оттачивать мастерство.

• Изначально Playback распространялся по миру через психодраматическую сеть, потому что психодрама старше, — уточняет Оля. — Затем Плейбек увидел один австралиец из психодраматического сообщества, который сказал: «Я хочу привести вас в Австралию». И так случился целый тур по австралийским городам. После Северной Америки Австралия стала следующей страной, в которой появился Плейбек.

Плейбек — жанр смешанный. Он включает в себя как психологию, так и театр. И привлекает психологически ориентированных людей, многие из которых обладают творческими талантами и более открыты к экспериментам и импровизации.

• В Голландии, кстати, Плейбеком занимается большое количество актеров. Для них дверь в Плейбек открылась через актерскую среду. В театре также существует чем-то родной жанр — Вербатим или документальный театр, когда на основе собранных заранее интервью и текстов готовится структура, а иногда выстраивается и режиссируется весь спектакль.

Сегодня Плейбек практикуют более чем в 60 странах, а коллективы есть на пяти из шести континентах. Рассказывая свои истории друг другу, люди лучше узнают себя. Коллективные истории, вынесенные на сцену, создают глубокий и вызывающий сопереживание диалог.