Казнить нельзя, помиловать

Сегодня я узнала об одном факте из человеческой истории, который никак не укладывается в моей голове.

В начале 20 века в США состоялось несколько казней слонов. Например, цирковую слониху Топси в 1903 году приговорили к смертной казни через разряд переменного тока за то, что она раздавила трёх человек. А в 1916 году слониху по имени Большая Мэри за аналогичное «преступление» после нескольких неудачных попыток застрелить казнили через повешение на подъёмном кране.

Прилагаю фотографию: без нее я наверно не поверила бы. Но такое действительно было.

Я могу понять и принять многое в этой жизни. Я понимаю, почему большинство людей на нашей планете мясоеды. Я даже понимаю, почему люди друг друга убивают. Но зачем казнить животных, действующих без всякого умысла? Тем более слона! Ну он реально тяжелый, 5 тонн не меньше! Ну как же нужно было постараться, чтобы подвесить его, беднягу, на подъемном кране!

А теперь приготовьтесь! История на том не закончилась. Слониха Топси удостоилась посмертных почестей. Ей воздвигли памятник рядом с местом, где она была казнена.

Информация со временем искажается, ведь правда? Может этот случай «сфабриковали»? Может добавили сказочных деталей? Ну потому что никак не могу поверить, как в какую-то жестокую фантастику.

И обратите внимание на время события — 20-ый век... Печально. Очень печально.

Ну ладно Древний Рим. И Средним векам простить могу: как говорил мой преподаватель по истории, «эпоха варварства и мракобесия». Религия считала, что в животных вселяется дьявол, что оборотни превращаются в волков, а ведьмы и вовсе могут принять облик любого зверя.

Прочла, что обвиняемые в преступлении животные вместе с людьми сидели в тюрьмах. Сохранился счет от 1408 года, из которого можно понять, что на содержание свиньи, обвиняемой в убийстве ребенка, отпускалось такое же количество продуктов как на сокамерников человеческой породы. В суде животных точно так же допрашивали и заносили их показания в протокол. Правда для этого писцам приходилось проявлять определенную фантазию, чтобы истолковать хрюканье, мычание или блеяние подсудимых. Но истолковывали они правильно. Поэтому чаще всего подсудимым выносился обвинительный вердикт и наказание в виде смертной казни на виселице, плахе или костре.

Это я для справки.

Самое поразительное — эти судебные процессы представляли собой какое-то зловещее празднество, на котором присутствовали празднично одетые горожане. Заплечных дел мастером назначался не какой-то мясник из живодерни, а государственный палач. Животные рассматривались как существа, наделённые разумом, а стало быть, обязанные отвечать за свои поступки на основании тех же законов, что и люди.

 Была здесь и профилактическая подоплека — все эти процессы должны были служить своего рода предупреждением и устрашением для людей.

Здесь мне вспоминаются слова Е. Гришковца из спектакля «Одновременно»: «Просто я узнал об устройстве мира что-то такое, что мне не понравилось... Просто все имеет свое устройство... И мне чаще всего совсем не хочется знать, как что-то устроено. Просто узнается об этом само собой. Или кто-нибудь крикнет: «Посмотри, посмотри... Скорей посмотри!» И ты посмотришь, увидишь, то, чего не надо было видеть. А еще, хуже того, поймешь, как это устроено».

Только Гришковец в той монодраме говорил о машинистах, о том, что состав поезда ездит от одной узловой станции до другой узловой станции, и обратно.

А я узнала о казни слонов... И простите — только что вам рассказала.